Кайсё - Страница 9

Т-ПРАМ являлся запатентованным компанией «Сато интернэшнл» компьютерным чипом — единственным на рынке чипом с защищенной программируемой памятью.

— Вот почему, — продолжал Николас, — нам необходимо как можно быстрее разворачивать наше дело во Вьетнаме. Налаживать новое производство, расширять производственные мощности, отвечающие требованиям наших стандартов, — это, конечно, изнуряющий марафон, но с этим нельзя медлить.

Нанги пригубил свой чай.

— К сожалению, Сфинкс — это только один кобун в огромной структуре бизнеса кэйрэцу. Не все филиалы работают так хорошо.

Кобуны являлись дочерними компаниями в системе кэйрэцу — конгломерата.

Николас понял намек компаньона. В отличие от компании «Томкин индастриз», «Нанги Сато интернэшнл» и до слияния всегда имела доступ к капиталу. Сейчас же в Японии неожиданно были введены новые основополагающие правила. За последние годы баланс японских корпораций, в отличие от американских, крутанулся от значительного актива к угрожающему пассиву. Коммерческие банки наложили лапу на все основные кэйрэцу. В случае с компанией «Сато» это был Банк развития Даймё. Задушевные отношения внутри самих кэйрэцу давали возможность брать займы по низким ставкам и на очень выгодных условиях.

Сейчас же обстановка изменилась — экономика Японии трещала по швам, такого еще не было со времен ужасов послевоенного периода. Все началось в 1988 году с ошибочных усилий правительства поднять экономику, испытывающую первые болезненные приступы от чрезмерного усиления иены, путем искусственно раздутого земельного бума. Министры рассудили, что инвестиции внутри самой страны ослабят, по крайней мере, до определенного предела, достоинство иены. Теория сработала — но до поры до времени. Затем цены выскочили за пределы реальности. И все равно японские бизнесмены — тугие кошельки, упивающиеся своим мнимым успехом, — продолжали вкладывать деньги в недвижимость. Неминуемо пузырь лопнул. Перегруженные своей же собственностью, эти дельцы не могли больше сбывать акции даже с изрядной скидкой и буквально в одночасье теряли свои огромные состояния.

Бойня продолжалась, расширяясь подобно кругам на воде. Банки, выдававшие практически неограниченные кредиты под казавшуюся абсолютно надежной недвижимость, остались с собственностью без права пользования ею и, следовательно, без достаточного количества капитала. Чтобы хоть как-то возместить огромные убытки, банки были вынуждены сбывать собственность должников, но и тем не менее в течение года их приходно-расходные книги были заляпаны красными пятнами, кровью, единственно признаваемой банкирами.

Банк Даймё не был исключением. В отличие от многих других банков он выдержал удар, однако переживал исключительно трудный период, и его потери в значительной мере отражались на деятельности «Сато интернэшнл». Не далее чем шесть месяцев тому назад Нанги был вынужден заменить председателя правления Банка развития Даймё, однако, тем не менее, ситуация по-прежнему оставалась неподконтрольной. Это заставляло его испытывать чувство унижения, поскольку он сам когда-то в свое время был управляющим банком.

— Однако, так или иначе, взыскать капитал нам просто необходимо, — настаивал Николас. — Если мы не завоюем вьетнамский рынок, и как можно быстрее, то нас обойдут другие кэйрэцу.

— Мне требуется еще некоторое время, чтобы обдумать ситуацию, — в который раз — напомнил Нанги. — Мы только открываем для себя Вьетнам, и я не до конца доверяю его правительству.

— Ты хочешь сказать, что вовсе не доверяешь вьетнамцам.

Нанги, покачивая рукой, задумчиво глядел на чаинки в стакане. Он не любил, когда между ними возникала напряженность. Даже тогда, когда Николас несколько лет назад первый раз поехал в Сайгон, чтобы нанять этого парня Винсента Тиня в качестве директора их вьетнамского филиала, Нанги и то был обеспокоен. Тинь был вьетнамец, и Нанги подумал, что, говоря о недоверии к вьетнамцам, Николас был прав. Уже столько денег вгрохали в этот странный новокапиталистический Вьетнам, а Николас подбивает его на новые расходы. А что будет, если вернутся коммунисты и национализируют весь частный бизнес? Они с Николасом в таком случае потеряют все.

— Эти люди представляют для меня загадку, — сказал Нанги, поднимая глаза.

— И вьетнамцы бывают разные.

Нанги покачал головой.

— Китайцы в Гонконге тоже разные, однако я не боюсь иметь с ними дело. Они изворотливы, но, должен признаться, мне нравятся их интрига. А к вьетнамцам у меня такого чувства нет.

— Именно поэтому вьетнамцами занимаюсь я, — возразил Николас. — Ты только взгляни на наш баланс — доход от производства небольшого количества товаров, который мы имеем благодаря распорядительности Винсента в Сайгоне, просто астрономический. Подумай сам, что будут значить низкие затраты на производство для тех кобунов, чья прибыль все время снижается.

Конечно, Николас прав, думал Нанги, в этих делах он дока. Кроме того, нельзя не отдать должное его способностям предвидеть дальнейший ход событий в бизнесе.

— Хорошо, кивнул Нанги, — я сделаю все возможное, чтобы разыскать необходимые средства.

— Великолепно, — согласился Николас, вновь разливая чай по чашкам. — Ты не пожалеешь о своем решении.

— Надеюсь. Я собираюсь возобновить свои контакты с якудза, я буду вынужден сделать это.

— Если только ты знаком с кайсё, — заметил Николас без малейшего сарказма.

— Мне известно, что ты не испытываешь уважения к якудза, но ведь ты и не пытался даже понять их. Меня удивляет, каких трудов тебе стоит осознавать каждый новый аспект японского стиля жизни.