Кайсё - Страница 8

К оглавлению

8

— Что с тобой происходит? — она не узнала своего голоса.

До Дук посмотрел на нее. Его палец оставил кровавый след в форме полумесяца на трепещущей плоти внутренней поверхности ее бедра. Он повел пальцами выше, к теплому даже сейчас лону. Маргарита, почувствовав этот порыв, сделала все возможное, чтобы повалить его на себя, разжечь огонь в его крови.

Резкий звонок телефона заставил ее остолбенеть. Она уставилась на аппарат, как на ядовитую змею. До Дук убрал руку, ее последний шанс канул в Лету.

— Возьми трубку, — приказал До Дук, глядя в ее расширившиеся от ужаса зрачки.

Маргарита медлила, ее била дрожь. Она уговаривала себя, что это вовсе и не Доминик, звонить может кто угодно. Пожалуйста, пусть это будет любой другой, только не он.

Конвульсивным движением Маргарита вцепилась в трубку. Она сглотнула, затем с надеждой выдохнула:

— Алло?

— Маргарита, bellissima, — прозвучал голос Доминика, и она медленно закрыла глаза.

Книга 1
Старые друзья

Год за годом

На рожице обезьянки

Все та же обезьянья маска

Мацуо Басё

Токио — Марин-Он-Санта-Клауд, Миннесота — Нью-Йорк

Столь ранним утром Токио пахнет рыбой. Причиной тому, возможно, река Сумида, до сих пор земля обетованная для многих рыбаков. Ила же, подумал Николас Линнер, это из-за того, что стального оттенка облака давят на город, подобно усевшемуся на татами нежданному и прожорливому гостю.

Где-то далеко за горизонтом над вершинами гор уже всходило солнце, но здесь, в центре столицы, было еще темно. На небе обозначился лишь намек на утреннюю зарю.

Поднимаясь наверх в безостановочном персональном лифте в свой офис компания «Суйрю» в районе Синдзюку, Николас размышлял о трудном разговоре и трудных решениях, ждущих его в «Сато интернэшнл»; этим промышленным гигантом, кэйрэцу, он заправлял вместе с Нанги Тандзаном.

Нанги, осмотрительный японец, раньше занимал пост первого заместителя министра международной торговли и промышленности. Сейчас же они с Николасом, решив объединить усилия, договорились о слиянии своих компаний — «Томкин индастриз» и «Нанги Сато интернэшнл».

Примечательно, что в прошлом оба унаследовали высшие посты в руководстве своих компаний. Нанги — от умершего брата лучшего друга, Николас — от покойного тестя. По этой и по многим другим причинам между ними сложились такие отношения, которым были не страшны любые испытания.

Николас вышел из кабины лифта на пятьдесят втором этаже, прошел через пустынный отделанный тиком и хромом холл, миновал безлюдные кабинеты и офисы и очутился в своей конторе, которая вместе с рабочими апартаментами Нанги занимала все западное крыло этажа.

Он подошел к низкому дивану, стоявшему у широкого окна, и уселся, глядя на раскрывавшуюся под ним панораму города. В дымке смога, по цвету напоминавшей слабый зеленый чай, на горизонте смутно виднелись очертания горы Фудзи.

Он знал, что очень скоро ему придется вернуться в Америку, и не только для того, чтобы сидеть лицом к лицу с Харли Гаунтом и вести с ним разговоры, его ждали в основном встречи с влиятельными чиновниками в Вашингтоне, настроенными враждебно против возрастающей мощи Японии. Гаунт нанял человека по имени Терренс Макнотон, профессионального лоббиста, с тем чтобы тот защищал его интересы, однако Николас начинал ощущать, что в такое беспокойное время одного доверенного лица маловато. Уже несколько лет подряд Николас собирался слетать в Вашингтон, но Нанги до сих пор удавалось убедить его в том, что его присутствие здесь необходимо, — отстаивать интересы фирмы уже от проамерикански настроенных японцев.

С неоспоримой логикой Нанги настаивал: японцы, дескать, не увидят в нем итэки, чужака-варвара.

Отец Николаса, истый англичанин, полковник Дэнис Линнер в сердцах японцев старого поколения занимал особое место: в свое время, а именно после второй мировой войны, будучи старшим офицером штаба генерала Макар-тура, он оказал ему неоценимую помощь в установлении контактов с высшими японскими сановниками и выработке демократической Конституции, действующей до сих пор. Смерть полковника широко освещалась в национальной печати; на похороны его пришло не меньше народу, чем если бы это были похороны императора.

Присутствие Нанги Тандзана Николас ощутил прежде, чем увидел его. Сейчас Нанги было чуть за пятьдесят. Облик его обращал на себя внимание: невидящий правый глаз был полуприкрыт навсегда вывернутым наружу веком. Если бы не это, то его лицо было бы лицом дипломата, постигшего все тонкости мироздания и умевшего найти выход из любого сложного положения.

Нанги негромко постучал концом своей трости, рукоятку которой украшала вырезанная голова дракона, в дверь кабинета Николаса. В зависимости от времени суток самочувствия и погоды походка Нанги менялась: давали знать себя изувеченные на тихоокеанском театре войны ноги.

Мужчины приветствовали друг друга тепло, лишь для приличия соблюдая минимум официальности. Встреча выглядела бы совсем иной, если бы в помещении присутствовал кто-то третий.

В дружеской атмосфере они молча наслаждались зеленым чаем, затем перешли к деловым проблемам — они хотели обсудить стратегическую линию своей компании до того, как придут остальные сотрудники.

— Новости весьма паршивые, — начал Нанги. — Я не смог достать того количества денег, которое, как ты считаешь, даст нам возможность развернуться во Вьетнаме.

Николас вздохнул.

— Какая ирония — дела-то ведь идут очень даже неплохо. Посмотри отчеты за прошедший квартал. Спрос на Сфинкс Т-ПРАМ значительно превышает наши нынешние производственные возможности.

8